Много лет наблюдая за автомобильным движением во Владивостоке и участвуя в этом самом движении, я выявил ряд закономерностей, которые рано или поздно открывают для себя, наверное, все более или менее внимательные водители. Ну, например, в каких местах с завидной регулярностью (каждый год) появляется глубокая яма либо первым же тайфуном срывает асфальт, несмотря на постоянные дорожные ремонты и даже смену мэров. Где быстрее ехать в правом ряду, а где в левом. Где сильнее писаных правил оказываются неписаные, которым, к сожалению, не учат в автошколах. Как следует вести себя владивостокскому водителю, впервые попавшему в Уссурийск, и наоборот.
В се эти маленькие локальные нюансы легко находят более или менее рациональное объяснение. Но иногда приходится сталкиваться с явлениями, такого объяснения не имеющими вовсе. По крайней мере, лежащего на поверхности.
Взять феномен владивостокских пробок, становящихся все плотнее и качественнее вопреки отчаянным действиям городских властей (а порой благодаря им).
Ежедневную пульсацию городского организма, напоминающую дыхание гигантского спрута (вдох – и десятки тысяч автомобилей устремляются по утрам многокилометровыми щупальцами из пригорода, со Второй Речки, с Чуркина в центр; выдох – и эти же потоки, моргая поворотниками и краснея стоп-сигналами, едут обратно в спальные периферии), можно по крайней мере учитывать. И стараться, если на то нет особой нужды, не соваться в центр в утренний час пик или на Вторую Речку – в вечерний (правда, при нынешней запредельной централизации города и зомбической стандартизированности рабочего дня у огромного количества горожан просто нет выбора – и значительная часть их неповторимой жизни теряется в пробках). С ДТП – тоже все понятно: форс-мажорный фактор никто не отменял, авария способна вызвать локальный временный коллапс в любом месте и в любое время. У дорожно-транспортных демонов есть излюбленные места – «малый тещин язык» на подъеме с Корабельной набережной на Светланскую, где раскорячиваются контейнеровозы, становясь похожими на выброшенных на берег китов; выезд из-под путепровода к стадиону «Строитель»; кольцо на 3-й Рабочей… Таких излюбленных бомбами воронок в городе – десятки, но от происшествия не застрахован ни один квадратный метр полотна.
Однако есть явление почти непостижимое – стихийная владивостокская пробка. Нормальное движение вдруг начинает замедляться, как сибирская река перед ледоставом, и потом практически замирает. Преодолев затор и наконец нажав на газ, начинаешь искать причину тромба – и не находишь, вынужденно приходя к мысли о том, что пробка образовалась сама по себе, как, говорят, случаются самовозгорания.
Другое явление, которому я не могу подобрать исчерпывающего объяснения, – аварийные дни. Обилие аварий в гололед, снегопад или проливной дождь вполне понятно: скользкая дорога, плохая видимость, физическая неготовность покрышек и моральная – водителей. Но бывают странные аварийные дни при сухом асфальте и ярком солнце. Выезжая на дорогу со стоянки или из гаража, ты вскоре замечаешь первую пару бедолаг, с обманчивой веселостью мигающих оранжевыми огоньками. И уже знаешь: вскоре попадутся другие. И действительно, через километр-другой городских дорог натыкаешься на вторую аварию. Потом – на третью и четвертую. Я замечал эту закономерность десятки раз. В безаварийные дни можно не увидеть ни одного ДТП, но, если увидел одно, жди другого – они словно притягивают друг друга.
Если не погружаться в мистику, можно объяснить аварийные дни, например, влиянием магнитных бурь, воздействием скачков солнечного излучения на самочувствие и эмоциональное состояние людей. Хорошо бы этим вопросом заняться специалистам. Если врачи и метеорологи подтвердят, что бывают дни повышенной аварийности в силу неких объективных причин, то радиостанции соответствующим образом скорректируют свои прогнозы погодно-дорожной обстановки и будут предупреждать автомобилистов об опасности заранее. А Госавтоинспекция разнообразит свои благие, но такие наивно-беспомощные просьбы «без необходимости не выбираться на дорогу», когда хлещет тайфун или идет снег. Дождь и снег и так очевидны – стоит только выглянуть из окна. Дни внешне беспричинной аварийности – явление куда более загадочное и интересное.
Культурная жизнь Владивостока в своем развитии (?), по всей видимости, подошла к некоему завершающему этапу. Пока (хочется верить) рано говорить о финальных аккордах, но похоронные нотки нет-нет да и прозвучат в и без того не особо бравурной какофонии, что представляет собой наша «культурка-мультурка». Состоящая сплошь из столичных актеров не первой свежести, бодро «чешущих» на бескрайних просторах Отечества, да залетных импортных звезд, посетивших «далекий, но нашенский» проездом.
То, что с понятиями эстетики и искусства в столице Приморья не все ладно, со всей очевидностью стало понятно по прибытии в нее, столицу, гражданки США Саши Грей. Высокопарно названная актрисой, диджеем, музыкантом и продюсером кинодива щедро раздавала интервью и автографы, охотно позировала на фоне организаторской заставки, лихо каталась на халявном «мерсе» и училась лепить пельмени под благодарными объективами теле-, видео- и фотокамер. А еще и ее рассказ о работе с оскароносным Содербергом и исповедальные речи о будущем материнстве – все было крайне широко освещено в Интернете и бумажной прессе. И все это в объемах, вызывающих минимум оторопь.
Что это? Типичный весенне-летний журналистский голод на достойные темы? Масштабный информационный вброс с целью привлечь внимание к очередному проекту уважаемого автомобильного сайта? PR-акция неведомых забугорных продюсеров по продвижению на дикий российский рынок залежалого «товара»? Или все же та самая пугающая пустота в душах и мыслях, что позволяет надувать резиновую куклу с ничего не выражающим лицом и весьма сомнительными заслугами. О нет-нет, я сразу же отвергаю любые упреки в предвзятости, вызванной основной работой означенного выше персонажа. Тот факт, что дамочка засветилась (кстати, весьма успешно!) в многочисленных фильмах «для взрослых», еще не делает ее преступницей. Но не делает и актрисой!
Что, между прочим, подтверждают и американские критики, в отличие от российских зрителей (куда почти в полном составе входит и местный журналистский корпус) посмотревшие фильмы Содерберга с ее участием. Сказать, что отзывы негативные, не получится. Все же толерантность (а еще и боязнь судебного преследования) в янки развита получше, чем у нас. И потому в изящно-туманных формулировках всякий найдет искомое: кто-то – скрытую издевку, кто-то – столь же тщательно скрытый восторг.
Рассуждать о ее музыкальных достижениях не возьмутся, пожалуй, даже очень продвинутые меломаны. А всем остальным можно предложить вспомнить. Нет, не композицию, связанную с творчеством «музыканта», но хотя бы название группы, которую она продюсирует. Ну, если тяжело, тогда фильм, в котором она снималась и в который вкладывалась. Что, не получается без Интернета? Тогда о чем столько говорилось, писалось и показывалось?! Об очередной пустышке, почтившей своим посещением далекий российский городок?! О жалкой попытке связать такие разнополярные категории, как «искусство» и «халтура»?! О мыльном пузыре, ярком и разноцветном в свете вспышек и софитов. И совершенно прозрачном для того, кто хочет увидеть его внутренний мир?
Или все же о даме с завышенным самомнением, приехавшей в неведомую и непонятную ей страну с одной целью – срубить бабла по-легкому. Я снимаю шляпу перед ребятами из «Дрома.ру», сумевших таким вот необычным способом привлечь внимание к своему проекту – автопробегу бедовой «Лады Калины» «путинским путем». Вот только любопытно, насколько оправдан был этот шаг? Продемонстрировавший одновременно и несостоятельность российского автопрома («Лада» окончательно развалилась уже в Хабаровске), и нетребовательность современного общества, способного уделять столько (!) внимания и всерьез говорить о событии в культурной жизни города. Если ЭТО событие, тогда и «Лада Калина» – автомобиль!
При всех недостатках, недоработках и непорядочности при возведении объектов саммита АТЭС есть в этой эпопее и ряд положительных моментов. Одним из которых несомненно можно считать открытие для всенародного посещения острова Русский. Такой близкий и такой недоступный до недавнего времени, он оказался, по общему мнению, настоящим подарком, реально посещаемым и полезным объектом минувшего форума. Причем любопытно, что непосредственно в сам остров особо вкладываться не пришлось. Может, именно по этой причине и радость от прогулок, проездов и прохватов по нему лишена привычного раздражения и досады. Которые почти в обязательном порядке возникают, когда в непосредственной близости появляются разного рода кампусы ДВФУ или нелепые стеклянно-бетонные коробки Театра оперы и балета.
Впрочем, без ложки дегтя не обошлось и здесь. Причем размер ложки увеличивается прямо пропорционально тому, как этот остров открывает свои тайны, секреты и схроны. А их у него много. Укрепляемый и достраиваемый на протяжении полутора веков, этот кусок российской земли представляет собой, по сути, неприступную крепость. Со всеми обязательными составляющими, свойственными фортификационным сооружениям. Достаточно посетить любой из десятка фортов, расположенных в непосредственной близости от дороги, чтобы воочию увидеть масштаб вложений, уровень инженерной мысли и тщательность работ, проведенных предками. И… невероятную, преступную халатность и бесхозяйственность, проявленную и проявляемую в отношении этих памятников неблагодарными потомками.
Горы мусора, изрисованные наскальной живописью стены, сорванные металлические заграждения – лишь видимая часть того урона, что нанесен крепости теми, кого она была призвана защищать. Гнетущее впечатление от посещения усиливается пугающей сиротливостью интерьеров. Ведь, кроме таблички с названием батареи (на которой в обязательном порядке указано «охраняется государством») и военно-морского флага на длиннющем флагштоке, о присутствии «человека заботливого» (не знаю, как это по-латыни) ничего не напоминает.
Понятно, что такое положение свойственно всем или почти всем элементам Владивостокской крепости. Везде то же запущение, грязь, разрушения. Исключением из этого печального правила можно считать лишь участок, расположенный слева от Русского моста. Но объяснение сему феномену очевидно – его просто могли увидеть приезжающие на саммит главы государств. И выразить недоумение или сожаление, что такой необычный памятник архитектуры в таком состоянии.
А вот чего они не могли увидеть, так и осталось в своем первозданно-разваленном виде. И, может, не томила бы сердце и не печалила глаза вся эта такая привычная для России картина, если бы остров так и остался закрытым и недоступным. Ведь стоят же десятилетиями руины укреплений, разбросанных по приморским сопкам, и никого это особо не беспокоит. Да, потому что не добраться до них, не дойти и не доехать… Но остров открыт, и все безразличие к делам и чаяниям предков предстало перед современниками в своем снисходительно-грязном виде. Обнажив тем самым суть отношения ко всему, что не приносит прибыль, – наплевать!
P. S. На каждом из фортов Владивостокской крепости в обязательном порядке присутствует Андреевский флаг как напоминание о принадлежности к славной истории Военно-Морского Флота России. Как известно, он представляет собой белое полотнище со скошенным синим крестом. Может, убрать этот крест? Ну, чтобы уж все было совсем честно. Чтобы признать очевидное – крепость пала. Не под натиском вражеских орд или безжалостных захватчиков, но от равнодушия и халатности своих же. Вот только насколько они свои?..
Три десятилетия проходят рядом, но что я знаю о них? Отраженные источники, высказывания более сведущих в этих вопросах людей, предельно засоренное информационное пространство, где каждый пытается убедить меня в том, что он – единственный, кто знает правду. Выходишь во Всемирную паутину и начинаешь захлебываться от избытка информации о событиях, которые вроде бы недавно проходили рядом с тобой. Именно они и составляют портрет безвозвратно ушедшего времени, ускользающего, словно песок сквозь пальцы, пока ты пытаешься зафиксировать более-менее точный снимок десятилетия. Все твои знания о 1990-х, как правило, заканчиваются воспоминаниями о детстве, когда тебе было хорошо и комфортно, пока твои родители мужественно выживали в условиях перманентного кризиса, «черных вторников» и беспросветной безнадеги. Про 1980-е ты судишь по фильмам, хроникам и лекциям преподавателей, заставших то время в зрелом возрасте. Дальнейшие десятилетия смутно всплывают из отрывков памяти других поколений. Но вот какое дело: чем меньше ты знаешь о периоде, тем отчаяннее тебе хочется там оказаться. Хипстеры грезят о 1960-х, некоторые мечтают пожить во времена советского застоя, а кому-то подавай бурные 1930-е, когда врагов народа можно было ставить к стенке, а страна управлялась чутким и мудрым товарищем Сталиным. Если отбросить обычный романтизм, то напрашивается вывод, что многим моим ровесникам скучно жить в сегодняшнем времени. Стабильности нет, будущее в зависимости от социального статуса и природной беспринципности расписано на несколько лет вперед, в политику лишь играют, а верить можно только себе. Естественно, многое прячется под натиском обычных ежедневных проблем, чтобы прорваться где-нибудь неожиданно, стукнув по голове, словно обухом. Кто-то предпочитает просто плыть по течению жизни, справедливо полагая, что обобщение характерно лишь для особо рефлексирующих личностей, поэтому не нужно практичным и хозяйственным людям – им хватает лишь имущественной оболочки жизни, душа отключена за ненадобностью. Их можно понять: остаться наедине с собой сможет далеко не каждый. К чему это я? К тому, что многие из нас бездарно проводят это время, не размышляя над своим образом жизни, отрицая знания, в которых, как известно, сила. А кто слабее, того легче обмануть. Сила же в умении временно отказываться от снобизма и выпирающего хамства, объединяясь во времени настоящем, а не блуждать в выдуманных параллелях давно ушедших событий. Эскапизм тоже до добра не доведет – реальности нужно уметь противостоять. Ведь в будущем и тем, и другим вести своих детей в школу, ограждая их от потрясений новых времен. Но при этом надо научить их не бежать в альтернативные миры или консервироваться в коконе обыденности. Иначе расслоение только усилится, ось времен разорвется, а общество снова начнет решать свои проблемы путем кровавых разборок, отвечая на извечные русские вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?». Найти компромисс сложно, но надо хотя бы начать, пока окончательно не пройдена точка невозврата. Настоящее давно уже с нами, необходимо только научиться жить в нем, иногда забегая на пикник в винтажные времена. Или это бывает только во снах и мечтах либералов, а в реальности не состоится никогда?
Речь идет о покупке 90 «бэх» модели 523i и еще 30 «баварцев» модели 750iLx; общая «цена вопроса» – 310 млн рублей. В техзадании указано, что «пятерки» должны быть черного цвета, иметь шестицилиндровый двигатель мощностью 204 лошадиные силы, АКПП, климат- и круиз-контроль, подогрев сидений и ряд других опций. Что касается более роскошных «семерок» – похоже, что именно на них будут возить президентов стран АТЭС, – то тут предполагается уже восьмицилиндровый 407-сильный мотор, а также датчик дождя, биксеноновые фары с омывателями, динамический круиз-контроль, двухзонный климат-контроль, электрорегулируемый люк, навигация, солнцезащитное остекление и т. д.
Любовь первых лиц нашего государства к немецким авто общеизвестна, однако у патриотично настроенных россиян новость о фирменных авто саммита АТЭС может вызвать недоумение. Передвижение президента на автомобиле, изготовленном в его же стране, – вопрос престижа. Это прекрасно понимали лидеры СССР (несмотря на такую невинную слабость Леонида Брежнева, как страсть к иномаркам), пусть даже их номенклатурные «членовозы» были недоступны простым советским гражданам. В нашем же случае налицо явные «двойные стандарты»: премьер-министр Путин триумфально покоряет дальневосточную трассу «Амур» на «Ладе-Калине», расхваливает ее ходовые качества и считает повышение пошлин на ввоз подержанных иномарок оправданным шагом, однако сам предпочитает опять-таки немецкие машины. Кстати, если в 2012 году президентом снова станет Путин, то передвигаться по острову Русский на BMW-«семерке» будет именно он.
С другой стороны, автомобили BMW сегодня собирают и в России – в Калининграде, недаром являющемся «самым немецким» российским городом. В последнее время высокие правительственные чины не раз говорили, что слова «поддержка отечественного автопрома» подразумевают отнюдь не только стимулирование производства «Калин» и «Приор», но и привлечение на территорию РФ иностранных «отверточных» производителей – японских, американских, корейских и каких угодно. Если на саммите задействуют «бумеры» отечественной сборки, то с некоторой натяжкой можно будет говорить о том, что президенты РФ и остальных стран АТЭС перемещались по Русскому острову на русских же авто.
Можно было, конечно, обойтись «меньшей кровью», закупив для саммита – хотя бы частично, вместо BMW пятой модели, – те же Nissan Teana, которые собирают в Санкт-Петербурге. А если вспомнить о том, что саммит АТЭС в немалой степени – пиар-проект (в хорошем смысле), направленный на продвижение Владивостока, то почему бы не прокатить гостей на машинах местного производства – внедорожниках корейских корней SsangYong, производство которых наладили на «Дальзаводе» с большой помпой и участием опять же Владимира Путина? Тогда бы не пришлось возить автомобили через всю страну. Приморские транспортники уже подсчитали, что перевозка 120 машин из Москвы во Владивосток и обратно увеличит расходы на автомобильную статью саммита еще на 22-24 млн рублей. Ведь «бумеры» никто не собирается оставлять на Русском – они покатаются здесь несколько дней и вернутся в кремлевский гараж, который пополнять, похоже, гораздо актуальнее, чем парк скорой помощи или охотнадзора.
Неудивительно, что вся это германофилия уже привлекла внимание блогера всея Руси Алексея Навального – видного борца с «откатами» и «распилами». В жалобе Навального в Федеральную антимонопольную службу говорится о том, что в заявке управделами президента отсутствует «указание на возможный эквивалент для замены требуемых BMW». Таким эквивалентом могли быть либо другие иномарки, либо сопоставимый товар российского происхождения – иначе, мол, разве это конкурс? Впрочем, в то, что Навальный будет услышан российскими VIP-поклонниками «баварцев», верится с трудом.
На территории Всероссийского детского центра «Океан» вот уже почти четыре года действует экспериментальный детский автогород, где во время смен отдыха подростков обучают первоначальным навыкам вождения. Как проходят занятия и кто они – юные водители, и решил узнать AG.
Ну, во-первых, стоит заметить, что занятия проходят в рамках программы дополнительного образования, и с момента открытия это самое популярное и желанное место среди «океанцев» – гурьбу рвущихся на занятия ребят мы заметили метров за 300 до учебного корпуса. Впрочем, это неудивительно, ведь автогород оборудован лучше любой автошколы Владивостока. В учебном корпусе есть компьютерные классы, оснащенные компьютерами от Apple, кабинеты с тренажерами и электрифицированными макетами различных частей четырехколесного друга человека. Одновременно во всех классах могут заниматься до 90 человек.
Абсолютно удивительным кажется тот факт, что 14-летние дети внимательно слушают лекцию об устройстве автомобиля. Да и педагог рассказывает все настолько просто и на вполне доступном языке, что нам самим захотелось сесть за парту. В соседнем кабинете проходят занятия на симуляторах механической коробки передач – любого геймера одолела бы жгучая зависть при виде такой техники.
Учебный центр расположился на площади в 3000 кв. м, больше половины которой занимает автодром. Стоит отметить, что он сильно отличается от холмистого картодрома «Змеинка», на котором ученики большинства автошкол приморской столицы традиционно начинают обучение. Поверхность океанского автодрома видна как на ладони с любой точки, потому как он находится на равнине. На этом участке разместились более 80 дорожных знаков и перекрестки всех сложностей, что помогает юному водителю в закреплении теоретической части занятий. А ставшие классическими экзаменационные упражнения «змейка», «параллельная парковка» и «разворот в ограниченном пространстве» отрабатываются на отдельной площадке. В общем, места хватает всем. А судя по тому, как подростки практикуются (только при нас человека три припарковались так, как будто сидят за рулем уже не первый год), можно понять, что ребятам здесь безумно интересно и (весьма примечательно!) они все буквально схватывают на лету.
В гараже автогорода стоят три Renault Logan с механической коробкой передач – по утверждению педагогов школы, ученики потом с легкостью смогут освоить «автомат».
За три недели пребывания в ВДЦ «Океан» дети успевают освоить практически все правила дорожного движения, основы первой медицинской помощи и даже устройство автомобиля – редкое направление среди современных автошкол на сегодняшний день.
Полученный здесь сертификат о прохождении программы, конечно, не дает преимуществ при сдаче экзамена в ГАИ. Однако обучение закладывает в юного пешехода и будущего водителя осознание ответственности и уверенность в своих силах.
Стоит заметить, что, увы, не все желающие ребята могут получить опыт юного водителя авто. Дело в том, что за руль «железного коня» могут сесть подростки, достигшие 16-летия. Но это отнюдь не означает, что остальным здесь делать нечего – предусмотренный специальный курс обучения езды на велосипедах тоже в автогородке пользуется спросом. Так, пока мы наблюдали за виртуозностью молодых автолюбителей, внезапно на улицу высыпала шумная группа в шлемах и наколенниках и направилась к «коням», но уже двухколесным и безмоторным.
– Очень давно не каталась на велосипеде, – рассказывает одна из учениц. – Сначала было немного непривычно, но потом очень понравилось. И теперь я с радостью хожу на занятия.
Не имеющий аналогов в России детский автогород Всероссийского детского центра «Океан» – уникальный проект, запущенный в рамках реализации Федеральной целевой программы «Повышение безопасности дорожного движения в 2006-2012 годах». На сегодняшний день в России планируется построить еще шесть подобных объектов.
Строительство объектов форума АТЭС – 2012 навсегда войдет в историю Владивостока. И не только колоссальными финансовыми вливаниями в приморскую столицу и появлением в городе долгожданных мостов, но и невиданным прежде количеством скандалов. Пропажа средств, злоупотребления на всех уровнях и крайне низкое качество выполненных работ привели к тому, что форум, призванный показать миру (или хотя бы его азиатско-тихоокеанскому сектору) экономическую мощь и величие России, продемонстрировал как раз обратное. Впрочем, сказать, что такой финал стал неожиданностью, едва ли возможно. Читатели AG несомненно помнят неожиданное интервью, что дал нашему журналу директор Института международного бизнеса и экономики ВГУЭС доктор экономических наук, профессор Александр Латкин (AG №8, 2012). Прозвучавшее резким диссонансом на фоне победных реляций пресс-центров компаний-подрядчиков, оно было наполнено самыми мрачными пророчествами и прогнозами, основанными на чистой логике и законах экономики. Которые даже в России безнаказанно нарушать не получается. Спустя год мы вернулись к разговору с Александром Павловичем на ту же тему…
AG: Прошел год. Как бы вы сформулировали результаты форума – сбылись ваши надежды или оправдались ваши прогнозы?
– Оправдались прогнозы. Они были и оптимистичные, и пессимистичные. Но в целом все оправдались.
AG: АТЭС, как известно, свей целью ставил серьезные макроэкономические задачи…
– …но, к сожалению, самая главная макроэкономическая задача, которая ставилась, – резкое привлечение притока иностранных инвестиций в экономику Приморского края – не была решена. Более того, как я и предполагал, надежда на то, что мосты, дороги, аэропорт, очистные сооружения коренным образом изменят инвестиционный климат края и придадут ему инвестиционную привлекательность… Эти надежды оправдались лишь частично. Но что необходимо подчеркнуть, так то, что наши зарубежные партнеры (в первую очередь Республика Корея, США) в течение этого года приезжают и позитивно оценивают тот факт, что у нас хороший аэропорт, хорошая автострада. Но что они оценивают позитивнее всего, так это наше измененное отношение. То есть мы на уровне региональной власти стали более активно заниматься привлечением иностранных инвестиций. В этом направлении созданы экспертные советы при администрации Приморского края, мы проводим совещания, встречи на всех уровнях… Тут надежды оправдались. Но что касается главного результата, то за этот год к уровню предыдущего приток иностранных инвестиций в экономику Приморья, по официальной статистике, снизился почти в два раза.
AG: С чем бы вы связали такой эффект?
– На это, с моей точки зрения, влияют негативные последствия строительства объектов саммита. Да, мы достигли обратного эффекта и сами в какой-то степени инициировали такую оценку. Владивосток благодаря саммиту АТЭС стал узнаваемым во всех уголках планеты. Но ведь даже на уровне нашего правительства выступает, к примеру, Дмитрий Медведев и говорит: «Как это так – не успели сдать автостраду, как обрушилась подпорная стена…» Да мы и сами все видели: то там рухнуло, то здесь рухнуло… И уже сегодня главный въезд в районе Дома переговоров на станции Санаторной закрыт. Потому что там катастрофическая ситуация и ездить просто опасно. Но самый яркий пример – «Аэроэкспресс». Ладно, аэропорт мы построили. Пусть он и не полностью загружен, но он стал более уютным, просторным. Но результаты работы «Аэроэкспресса» спустя год – 100 миллионов рублей убытка! А я ведь еще год назад предупреждал: нельзя так деньгами распоряжаться! Как результат – уже возникла проблема дотаций, дотаций из бюджета Приморского края. А это значит, из нашего кармана. Третье – это две гостиницы. Сделана оценка их загруженности и, судя по ней, срок окупаемости… 58 лет. Подытоживая все сказанное (и это мнение не только мое), хочется сказать, при таких огромных деньгах, которые были выделены (680 млрд рублей!), конечно же, можно и нужно было сделать лучше.
AG: Что именно, где?
– В связи с этим главное, на что обращается внимание, – инфраструктура внутри города. Пришла весна – все разбито, проехать невозможно, везде мусор, пробки только увеличились. А ведь скоро наступят летние месяцы, появятся отдыхающие, приедут гости из других регионов. А еще и пенсионеры со своими «Москвичами» и «Жигулями» выедут на улицы города, и дачники… Я просто не представляю, что здесь будет. При большей продуманности надо было бы строить сразу и дорогу от Эгершельда по Амурскому заливу. И проект этот есть, он обсуждался — в паре с дорогой Де-Фриз – Патрокл, которая сейчас есть. У нас было бы все очень неплохо. И если говорить о макроэкономических показателях, то 2012 год показал (и это я тоже предвидел), что вслед за всплеском «у нас все здорово», за этой видимостью благополучия придет пора и мы «просядем». И действительно, темпы экономического развития стали ниже.
AG: Надо ли понимать, что денег из центра ждать не следует?
– Прежде всего, нужно уточнить, что когда мы говорим о Москве, то речь идет не об инвестициях, но о государственном финансировании. Поскольку инвестиции – вложения с целью получения прибыли или достижения социального эффекта. То, что происходило при подготовке к саммиту, – это все же государственное финансирование, поскольку при окупаемости 58 лет ни один частный предприниматель не стал бы вкладываться. Так вот, что касается государственного финансирования, то, безусловно, у наших федеральных чиновников есть все основания сказать: все, что могли, мы для вас сделали. И значит, если у вас лопается дорога, решайте вопросы с ремонтом сами. И значит, тех денег в большом объеме ожидать не стоит. Хотя есть федеральная программа до 2025 года, где ожидается серьезное финансирование. Но уже сейчас говорят о проблеме поиска этих ресурсов.
AG: Самый спорный объект саммита – Дальневосточный федеральный университет. Целесообразность его строительства была сомнительной еще на этапе проекта, но он построен. Что от него все же можно ожидать?
– Надо сказать, что у нас уже два года благодаря федеральному университету идет огромный набор студентов на коммерческое обучение. Можно даже говорить о резком (!) скачке интереса к ВГУЭС. Более того, мы видим, как в процессе учебного года к нам переходят студенты из ДВФУ. Они уже намаялись этой дезорганизованностью, срывом множества лекций, уровнем преподавания… Остаются и будут поступать туда в этом году те, кого привлекает обилие бюджетных мест, проще говоря – малоимущие. И я как гражданин страны, как налогоплательщик, на деньги которого строился этот университет, сожалею о потраченных на это дело средствах. Я работаю в высшей школе более 40 лет и понимаю, что намеченных результатов, намеченного эффекта в ближайшие 5-10 лет мы не увидим. А может, не увидим никогда!
AG: На чем основаны ваши столь пессимистичные прогнозы?
– Во-первых, федеральный университет еще не сдан. Через год после сдачи! Состояние зданий и сооружений плачевное. Сейчас в университете разработана программа «Розетка», поскольку (по словам самих преподавателей) из 40 тысяч розеток в наличии только 6 тысяч. Это говорят мои коллеги, кто приехал туда смотреть свои рабочие места. Второе – нет пресной воды, а это уже проблема глобальная. Но, с другой стороны, есть жесткое указание в ближайшие два-три месяца всех переместить туда. И уже пошел поток преподавателей, кто туда ехать не хочет. И ведь вроде все красиво: есть мост, сел, доехал, маршрут организован… Но в реальности не все так гладко, поскольку детально все не изучено, не проработано. Предположим, люди живут на Второй Речке (не говоря о том, что многие живут за городом). Как добираться? Своей машиной? Начнется сентябрь, и огромный поток машин (а по планам должно быть около 15 тысяч студентов) должен как-то пройти в ту сторону. А те, кто не имеет машины, – им еще сложнее. Им надо с Океанской на автобусе или электричке доехать до центра города, потом пересесть на автобус и по пробкам уже добираться до кампуса на о. Русский. Для тех семей, где нет денег и их доход ниже прожиточного минимума, это не причина – их дети поедут. А вот для тех, у кого есть свобода выбора (университет на острове или университет во Владивостоке или Москве), – они, конечно же, примут решение. И не в пользу острова. Но есть еще одна беда, которую мы прогнозировали. Университет создается как центр международного уровня. И надо признать, много для этого сделано – в структуре университета масса международных департаментов (это, наверное, интересная статистика, сколько сотрудников университета за наши бюджетные деньги летают за границу). Все для того, чтобы в университете учились иностранные студенты. И плановая цифра не 300-400 человек, а на порядок больше. И не из Китая, а из Японии, Новой Зеландии. Так вот, я боюсь, что эта цифра будет провалена.
AG: Насколько сложным, по вашему мнению, окажется организация учебного процесса?
– По радио прозвучала цифра: на остров в ближайшие два-три месяца нужно перевезти объем порядка 200 железнодорожных вагонов. Это оборудование, книги, приборы… А ведь это все нужно разместить, собрать, настроить! Потребуется немало усилий, чтобы наладить в университете полноценную студенческую жизнь – доступный Интернет, отдых, кафе, клубы. Этого ничего нет. А ведь, что обидно, предложения толковые были. Лично я был категорически против строительства университета на острове Русский и предлагал, что если уж создавать кампус, то нет лучшего места, чем в районе Академгородка. Все в городе, действующие институты – все рядом, да и солнце. А сегодня мы в мире родили такую поговорку: «Русский остров вошел в историю мировой цивилизации уникальными фортификационными сооружениями невиданного масштаба. И он же вошел в историю тем, что последним построил такой могучий кампус». Поскольку мир давно идет другим путем, использует новую технологию образования – дистанционную. И сейчас такая структура не нужна, ей просто тяжело будет управлять.
AG: Перейдем к вопросу эксплуатации объектов. Год назад вы делали весьма неутешительный прогноз по части мостов, дорог, университета, театра. Год прошел…
– Очень печально, что я опять оказался прав. Но рано говорить об эксплуатации, эти объекты еще нужно доделать. Ведь это же непорядок, что мы едем по дороге несколько километров и нет ни одного съезда, ни одной площадки, нет возможности развернуться (если ехать по низководному мосту, то вернуться можно только через поворот в районе поселка Новый). А на тех развилках, что все же были сделаны, нет нормальных понятных указателей. И потому первая часть – довести все до ума. А потом возникает вопрос поддержания всего этого хозяйства в надлежащем состоянии. И мы уже видим, как начинают кое-что ремонтировать, в частности разделительную бетонную полосу за городом. Надеюсь, что еще год-два все это будет работать. А что потом…
AG: Можно ли говорить о том, что форум АТЭС при всех его благих намерениях большинство вопросов не решил?
– Ну отчего же?! Он решил вопрос о звучании города Владивостока, это очень важно! Но нужно ведь подкреплять. И все бы складывалось хорошо, если бы все было сделано, как и намечалось. А мы намечали, что через год после начала АТЭС сдаем в эксплуатацию нефтеперерабатывающий комплекс, две верфи, завод по сжижению газа и еще кучу других объектов. Но мы ведь ничего этого не сдали.
AG: Не могу не спросить очевидного. Сочи-2014 уже через год. Вы никаких аналогий между этими двумя гигантскими стройками не проводите?
– Мне даже кажется, что наш проект был пилотным. И очень может быть, что «на костях» наших ошибок там ситуация будет получше. Во всяком случае, хотелось бы в это верить. Ведь, если эти ошибки не учтут, они просто все повторят…
Это случилось 25 сентября 1993 года. В морской, шальной, криминальный, только что открывшийся миру Владивосток уже несколько лет валом шли «япономарки». Первый авторынок возник на стадионе «Строитель», но по просьбам жителей окружающих домов ему пришлось оттуда съехать. Новым адресом рынка стал периферийный район «Зеленый Угол». Так родилась наша знаменитая «Зеленка», которой исполняется 20.
Официальные символы Владивостока – тигр, сопки, багульник, мосты, море, корюшка, корабли. Среди неофициальных первое место держит «Зеленка» – крупнейший в России рынок подержанных японских машин, Мекка сибирских паломников-«перегонов».
Рынок видно издалека – он переливается кузовными красками, бликует ветровыми стеклами. За день «Зеленку» не обойти даже сейчас, после неоднократных повышений пошлин и прочих «наездов» государства, с самого начала косо смотревшего на бурное развитие «снизу» дальневосточного автобизнеса (пусть зачастую дикого и криминализованного, но зато в полном смысле слова «народного»). Опытный человек скажет, что сейчас «Зеленый Угол» «пустой», но здесь по-прежнему стоят табуны японских автомобилей. Все – блестящие, чистенькие, без номеров, еще не нюхавшие российского бензина и не шаркавшие нежными подбрюшьями по российским колдобинам. В эпоху расцвета дальневосточного автобизнеса «продаваны» «Зеленки» были важные и неприступные. На просьбу прокатиться нередко недовольно мотали головой. Теперь многие из них начинают напоминать рыночных китайцев: приветливые, услужливые, общительные.
Нравится нам это или нет, но «Зеленый Угол» сформировал целое поколение и его вкусы. Взрывообразно развившийся автоимпорт изменил лицо города и структуру его экономики. Оставшиеся в начале 1990-х без работы офицеры, рыбаки, ученые дружно переквалифицировались в коммерсантов. Праворульки стали фактором сначала экономики, затем – политики и культуры. В «еретической» баранке дальневосточники увидели символ своих независимости и свободолюбия. «Зеленый Угол» стал образом жизни. Возник местный автожаргон и фольклор, знаменитые афоризмы «Хороший руль левым не назовут» и «Запретите правый руль – и вы получите Дальневосточную республику». Сибиряк Михаил Тарковский написал роман «Тойота-Креста», владивостокский поэт Иван Шепета сочинил стихи со строчкой «руль справа, сердце слева», а в Тавричанке начали варить пиво «Праворульное».
…По календарю прошло не так уж много лет. Еще живы ветераны тех, давних привозов – эмигранты первой волны: угловатые, побитые жизнью, тронутые ржавчиной, как сединой. Но уже сели за рули те, кто родился одновременно с «Зеленкой». Два десятилетия «Зеленого Угла» – больше, чем одно поколение, и больше, чем календарные 20 лет. Это целая эпоха, окультурившая восточную половину России безупречными линиями азиатских дизайнеров и русифицировавшая полчища раскосых «япономарок».
Несмотря на повышение пошлин в 2008 году и последовавший вслед за этим провальный 2009 год, уже с 2010-го началось восстановление объемов импорта. В 2012 году на Дальний Восток ввезли 258 тысяч автомобилей. Рекорд пикового 2008 года, когда в регион попало более полумиллиона машин, побить не удастся, но все-таки «Зеленый Угол», с которым не могут справиться ни таможня, ни московский ОМОН, жив. Его пульс – пульс Владивостока. Который, разбухнув от «японок», остается самым автомобилизированным городом России на душу населения. Если считать вместе с машинами, Владивосток давно следует признать городом-миллионником.
…А некоторые говорят, что дни правого руля сочтены. Еще говорят, что на месте «Зеленого Угла» планируется построить не то новый спальный район, не то кладбище – тоже в каком-то смысле спальный район. Мол, рынок – анахронизм в наш век дилерских салонов и японских аукционов. Но мне кажется, что рынок будет жить еще долго, хотя, возможно, шагренево скукожится.
Сегодня на рынке можно купить не только автомобиль, но и, например, безакцизный японский виски Suntory. На эти маленькие шалости в портовом Владивостоке традиционно смотрят сквозь пальцы. И это греет душу владивостокца, который всегда немного браконьер, контрабандист и авантюрист – разумеется, в самом хорошем смысле этих слов.