Заявления премьер-министра Дмитрия Медведева в защиту правого руля, сделанные им во Владивостоке в начале июля, не стали ни сенсацией, ни бальзамом на раны измученных дальневосточников. На первый взгляд, это странно. Но только на первый взгляд.
Вечнозеленую (от «Зеленки»), хотя изрядно утомившую тему правого руля и степени его легальности в леворульной России поднял на встрече Медведева с приморском активом «партии власти» портовый механик Дмитрий Куренков, тем самым получив обещанные еще Энди Уорхолом «пятнадцать минут славы» (а может, и не пятнадцать, учитывая, что днями позже г-н Куренков принял участие в приморском «гражданском референдуме» – не исключено, что с прицелом на выборы Думы Владивостока; слабо верится в то, что Куренков и его вопрос не были заготовлены заранее, хотя бывает всякое). Медведев в ответ кратко пересказал содержание своей только что состоявшейся беседы с губернатором Приморья Владимиром Миклушевским: «Для меня это удивительная ситуация: большинство машин – с правым рулем. Я его спросил, как сейчас живут жители. Он сказал, что все с удовольствием покупают машины с правым рулем и все с удовольствием ездят… Мое мнение – до тех пор пока наши люди покупают и ездят на машинах с правым рулем, государство не вправе запрещать им это делать. В противном случае это будет означать ограничение их прав… Захочется перейти на машину со стандартным для России рулем – левым – переходите. Но это должно быть ваше личное решение, это должно быть вам выгодно».
Итак, Медведев вдруг выступил в защиту правого руля, причем с подачи москвича Миклушевского, сумевшего за какие-то полтора года жизни во Владивостоке понять об этом городе все самое главное. Сильно. Однако если рассматривать ситуацию в более широком историческом контексте, то следует признать: заявление премьер-министра, моментально разошедшееся по информагентствам, не несет в себе ничего не только сенсационного, но и просто нового.
Во-первых, умение делать нужные заявления в нужной аудитории – обязательный для публичного политика навык, но к реальным делам он имеет очень слабое отношение. Во-вторых, степень влияния Дмитрия Медведева на принятие политических (а у нас всякая экономика – это политика) решений многие политологи считают дискуссионной. В-третьих, в последнее время (то в связи с введением нового техрегламента, то в связи с созданием Таможенного союза России, Казахстана и Белоруссии) целый ряд высших госчиновников от тогдашнего главы МВД Нургалиева до первого вице-премьера Игоря Шувалова и лично Владимира Путина несколько раз однозначно заявляли, что никто в России правый руль запрещать не собирается. Поэтому сегодняшние слова Медведева похожи на попытку зачем-то запрыгнуть в последний вагон давно ушедшего поезда.
Еще более важный вопрос – реальная ситуация в дальневосточном автобизнесе, а не мнимые события, происходящие в сфере риторики. Взвинченные таможенные пошлины привели к тому, что «праворульки» уже далеко не так волнующе дешевы, как раньше. Все больше дальневосточников присматриваются к левому рулю. Причем не от хорошей жизни, а от страха, что полюбившийся правый если не запретят, то сделают неликвидным; и еще от того, что разница в цене между новым авто из салона и трехлетним с «Зеленки» скоро, похоже, станет незаметной (даже если оставить пока за кадром новости о введении «утилизационного сбора»). В этой невеселой ситуации запрет, о котором говорит Медведев, может вообще оказаться лишним.
Самые внимательные, изучая сказанное премьером буквально под лупой, находят в словах Медведева любопытные подтексты. Как это, говорят они, «удивительная ситуация» – человек столько лет на высших постах и до сих пор не знал, что Дальний Восток с Сибирью уже два десятилетия живут под лозунгом «хороший руль левым не назовут»? Похоже, власть и «широкие круги населения» обитают в разных Россиях.
Особую тревогу внимательных читателей и слушателей вызывает финальная фраза премьер-министра: «…это должно быть вам выгодно». Уж не намекает ли Дмитрий Анатольевич на то, что скоро будут созданы такие условия, при которых ездить на правом руле окажется невыгодно? Но тогда это – тот же самый запрет, пусть и закамуфлированный.